Автор текста: Лилия Волина, юристка, соосновательница Центра по защите прав женщин «Её права»
В Республике Беларусь любая семья при определенных условиях может быть признана как неблагополучная, а дети – находящимися в социально опасном положении (далее – СОП). При этом, в целях защиты детей в особых случаях и основываясь на результатах обследования/ий, а также (не)выполнения плана помощи семье, комиссия СОП, может ходатайствовать перед комиссией по делам несовершеннолетних (далее – КПН) о признании ребенка нуждающимся в государственной защите (далее – НГЗ). НГЗ означает не что иное, как изъятие ребенка из семьи и помещение его в интернатные или иные учреждения.
В медиа регулярно появляются материалы о неоднозначных ситуациях по «экстренному» отобранию детей у родителей. В связи с этим в публичном информационном пространстве поднимаются следующие вопросы: насколько обоснованы подобные действия государственных институций, не нарушаются ли в данном случае права как родителей, так и детей?
Для рассмотрения поставленных вопросов, в первую очередь, стоит кратко обозначить случаи, в которых дети могут изыматься из семьи по решению комиссий, а также цели, которые преследуются государством.
Согласно Декрету № 18 «О дополнительных мерах по государственной защите детей в неблагополучных семьях», дети подлежат государственной защите и помещению на государственное обеспечение в случае, если установлено, что родители (единственный родитель) ведут аморальный образ жизни, что оказывает вредное воздействие на детей, являются хроническими алкоголиками или наркоманами либо иным образом ненадлежаще выполняют свои обязанности по воспитанию и содержанию детей, в связи с чем они находятся в социально опасном положении.
Основные цели, которые преследует государство в подобных случаях, следующие:
- обеспечение защиты прав и законных интересов детей в неблагополучных семьях;
- повышение ответственности родителей, не выполняющих обязанности по воспитанию и содержанию своих детей.
В соответствии с международным правом каждый ребенок «имеет право на такие меры защиты, которые требуются в его положении как малолетнего со стороны его семьи, общества и государства». В международно-правовом поле защита ребенка рассматривается как его право.
Такая защита направлена, в первую очередь, на защиту и профилактику реализации прав и законных интересов ребенка. В частности, государство обеспечивает:
— защищенность права на жизнь, безопасность;
— защищенность права на образование;
— защищенность прав на медицинское обслуживание;
— защищенность права на достойную жизнь, общение и развитие;
— отсутствие рецидива неблагополучия.
Существуют ситуации, когда выше названные права и интересы ребенка под угрозой, когда нахождение в семье имеет негативное воздействие на ребенка и / или родители по каким-либо причинам неспособны удовлетворить потребности детей в уходе, защите и воспитании.
Одна из таких причин – неисполнение родителями своих обязанностей по жизнеобеспечению детей. Условия проживания являются ненадлежащими с точки зрения гигиены и здравоохранения либо вовсе отсутствуют (например, несоблюдение санитарно-гигиенических условий, отсутствие жилья, необходимой одежды, регулярного питания и т.п.). Часто причиной негативного влияния на ребенка является также поведение и / или взаимоотношения родителей. В таких случаях эмоциональная, воспитательная и педагогическая неспособность родителей сказывается на физическом, психическом и эмоциональном развитии и здоровье ребенка.
В белорусском законодательстве признается приоритет прав детей: «ребенок имеет право на особую, преимущественную и первоочередную заботу как со стороны родителей, так и со стороны государства»[1].
В свою очередь, родители или лица, их заменяющие, кроме права на воспитание детей, также наделены обязанностью их воспитывать, заботиться об их здоровье, развитии и обучении[2]. Иными словами, ответственность обеспечить условия жизни и развития детей, в первую очередь, лежит на родителях.
В случаях, когда родители не справляются с своими обязанностями по заботе о детях, государство обязано осуществить защиту ребенка, как социально уязвимую категорию населения. Данное положение отражено как в национальном, так и в международном праве. Так, согласно Конституции и КоБС, «детство находится под защитой государства», «государство гарантирует защиту прав ребенка как до, так и после рождения»[3]. В соответствии с Конвенцией о правах ребенка «ребенок, который временно или постоянно лишен своего семейного окружения или который в его собственных наилучших интересах не может оставаться в таком окружении, имеет право на особую защиту и помощь, предоставляемые государством.
Бывают ситуации, когда заявители не предпринимают достаточных усилий с целью устранить причину изъятия детей и / или не проявляют интереса к своим детям. Отобрание детей осуществляется после тщательной процедуры обследования и оценки ситуации. В частности, используется множественный набор критериев оценки, обследования носят неоднократных характер, при этом решение об изъятии ребенка из семьи принимается компетентной комиссией, которая состоит из специалистов из разных областей.
Кроме того, государственные институции исследуют, в первую очередь, поведение родителей: насколько они заинтересованы в позитивном изменении ситуации и устранении причин изъятия детей из семьи (поиск работы, ремонт жилища, бесконфликтность, желание видеться с детьми и т.д.).
При этом, государство содействует родителям в таких изменениях, и им дается шанс вернуть своих детей. Как отмечает, одна из специалисток отдела образования, спорта и туризма местного исполкома, «родители, как правило, в принудительном порядке трудоустраиваются, и 70% их заработной платы изымается государством на содержание детей. Разлука с ребенком дает время отцу и матери осознать ситуацию и возможность стать на правильный путь. Если они не нарушают трудовую дисциплину, часто навещают свое дитя и стремятся к встрече с ним, отказываются от алкоголя – в целом показывают на деле, что решили свои проблемы, то рассматривается вопрос о возвращении им ребенка».
В решениях обычно указывается срок СОП — «до устранения причин». По сути, если родители действительно приложат все усилия для того, чтобы создать соответствующие условия для жизни и прочную семью, ничто не помешает отменить меру в виде изъятия детей из семьи.
Исходя из выше изложенных тезисов, действия государства по изъятию ребенка из семьи в особых случаях соответствует нормам, принципам как национального, так и международного права, а также направлено, в первую очередь, на защиту прав и законных интересов детей, когда родители не могут или не желают выполнять свои родительские обязанности.
Представляется, что при этом случаи изъятия ребенка из семьи как меры по защите прав и законных интересов детей в неблагополучных семьях требуют более детального, глубокого и всестороннего анализа. В частности, необходимо исследовать такие вопросы, как:
— какие права в таких случаях имеют как дети, так и родители, как эти права соотносятся между собой;
— каким образом, по каким критериям определяется «неблагополучность» семьи;
— насколько учтены интересы самих детей в подобных ситуациях;
— возможно ли принять иные меры по устранению «неблагополучности», альтернативные изъятию из семьи.
Представляется, что в ситуациях, связанных с отобранием детей, можно выделить 3 участвующие стороны: государство, родители, дети. Исходя из представленных выше тезисов, полномочия государства, его позиция, видение ситуации описаны комплексно и в полной мере. В свою очередь, права и интересы ребенка затронуты частично, а описание позиции родителей освящено лишь с точки зрения их обязанностей.
Большинство из прав ребенка было описано выше: право на жизнь, достойные условия жизни и охрану здоровья, образование, отдых и досуг, защиту и др. Вместе с тем, согласно белорусскому законодательству, ребенок имеет также право на жизнь в семье[4].
Логичным возникает вопрос о том, насколько соотносятся между собой эти права. В соответствии с международными документами «никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь… Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств». Кроме того, правом на уважение частной и семейной жизни обладают также и родители.
На международном уровне признается, что семья является естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства[5]. Семья также является естественной средой ребенка. В свою очередь, «воспитание детей в семье охраняется и поощряется государством»[6]. Более расширенное понимание важности жизни ребенка в семье содержится в преамбуле Конвенции о правах ребенка: «семье как основной ячейке общества и естественной среде для роста и благополучия всех ее членов и особенно детей должны быть предоставлены необходимые защита и содействие, с тем чтобы она могла полностью возложить на себя обязанности в рамках общества. Ребенку для полного и гармоничного развития его личности необходимо расти в семейном окружении, в атмосфере счастья, любви и понимания».
Практика Европейского суда по правам человека ориентируется на подобное понимание важности семьи для ребенка и в своих решениях признает, что для родителя и его ребенка быть вместе является основным элементом семейной жизни[7] [8] [9].
В связи с этим, представляется важным вопрос о том, насколько комплексно и исчерпывающе предприняты соответствующие меры по сохранению семьи.
При более детальном анализе процедуры признания семьи как СОП и последующего принятия решения об изъятии детей из семьи, можно отметить ее односторонность по следующим аспектам. Во-первых, не учитывает интересы самих детей. При определении места жительства ребенка учет его мнения по достижении возраста десяти лет обязателен[10]. Кроме того, современные методики работы с детьми позволяют выявить мнение ребенка и младшего возраста с помощью различных психологических тестов. Вопрос о необходимости учета мнения детей был поднят в ситуации отобрания 14-летней Анастасии Антоненко из семьи (по данному делу подана индивидуальная жалоба в КПЧ).
Во-вторых, ответственность за изменение ситуации полностью возлагается на родителей. Государство выступает в таких ситуациях своего рода «наблюдателем», «собирателем» и «оценщиком». В свою очередь, в Беларуси государственные органы и учреждения в рамках своих полномочий могут осуществлять ряд мер и применять разнообразные средства по влиянию на ситуации, связанные с «неблагополучностью» семьи. В частности, это могут быть оказание адресной социальной помощи, психологической помощи, социальных услуг (социальный работник, услуги няни, патронатное сопровождение и др.), выделение жилищных субсидий и т.п.[11] Помощь такого рода может содействовать родителям в изменении ситуации в семье, а также способствовать защите и реализации прав, интересов ребенка.
В-третьих, нередко сами критерии определения «неблагополучности» и постановки на учет СОП либо их оценка в каждом конкретном случае являются поверхностными. В этой связи примечателен пример родителей, которые смогли доказать необоснованность признания детей СОП. Однако не все родители в силу своей правовой неграмотности могут запустить процедуру обжалования на первых этапах либо воспользоваться возможностями, которыми обладает государство для содействия в изменении ситуации.
Все выше приведенные тезисы поднимают еще одну проблему в случаях, связанных с отобранием детей, – проблему соразмерности ограничений права на семейную жизнь как ребенка, так и родителей. В соответствии с Сиракузскими принципами «необходимые» ограничения права должны преследовать законные цели и являться соразмерным этим целям. По данному вопросу Конституционный Суд Республики Беларусь в своем Послании о состоянии конституционной законности в Республике Беларусь в 2013 г. также отметил следующее. «Возможные ограничения, затрагивающие права граждан, не должны искажать сущности конституционных прав и свобод, приводить к утрате их реального содержания, а должны применяться в установленных законом случаях и быть соразмерными защищаемым общественным и государственным интересам, правам и свободам других лиц».
В этой связи в демократическом обществе изъятие ребенка из семьи должно рассматриваться как исключительная мера защиты прав и интересов ребенка. В международном пространстве данный тезис не оспаривается. Так, подобной позиции придерживается ЕСПЧ в своей практике по делам, связанным с защитой прав и свобод ребенка, также данной позиции. По мнению Ирины Мироновой, бывшего директора Представительства Международного детского фонда в Беларуси, «насилие, жестокое обращение с детьми – вот тот критерий, когда государство должно приступить к своим функциям и проявлять властные полномочия. А до этой черты для семьи нужно создавать инфраструктуру поддерживающих услуг, чтобы помочь укрепить ее собственный потенциал».
Что касается родителей, то они имеют права и обязанности по воспитанию детей, осуществлению ухода и надзора за ними (ст. 65 КоБС). Дополнительные взаимосвязи различных прав возникают в контексте домашнего насилия в отношении женщин.
По общему правилу в ситуациях домашнего насилия информация о привлечении партнера к ответственности направляется милицией в отделы (управления) образования, на основании чего ребенок может быть признан находящимся в СОП. Более того, нередко представители/ницы государственных органов и учреждений (специалисты/ки органов опеки, учреждений образования, правоохранительных органов и др.) сообщают женщине о том, что в случае, если ситуация в семье не изменится, они изымут детей из семьи.
В связи с этим женщина часто принимает решение не обращаться в правоохранительные и(или) иные органы за защитой от домашнего насилия из-за опасений, что у нее отберут детей. И получается замкнутый круг: с одной стороны, женщина опасается за здоровье и жизнь своих детей и себя в связи с насилием от партнера; с другой стороны, она боится обращаться за защитой куда-то в связи с угрозами об отобрании детей.
В свою очередь, женщины обладают следующими правами (согласно Конституции):
— право на неприкосновенность и достоинство личности (ст. 25);
— право на защиту от незаконного вмешательства в его личную жизнь, в том числе от посягательства на его честь и достоинство (ст. 28);
— право на равенство перед законом и право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов (ст. 22);
-право на защиту прав и свобод компетентным, независимым и беспристрастным судом в определенные законом сроки (ст. 60).
Исходя из представленных тезисов, очевидно, что никакое государство или специальные институции объективно не могут заменить семью и семейное окружение. Следовательно, восполнить ограниченное или лишенное право на семью невозможно никакими дополнительными мерами, средствами.
В связи с этим, отвечая на вопрос об обоснованности изъятия ребенка из семьи СОП, в первую очередь, следует отметить, что каждая конкретная ситуация должна становиться объектом тщательного, всестороннего изучения и обследования на основе индивидуального подхода к каждой семье.
При этом решение об отобрании ребенка (а значит ограничение права на личную и семейную жизнь) возможно при следующих условиях:
- это крайняя мера защиты прав и интересов ребенка при исключительных обстоятельствах;
- процедура перед принятием такого решения предполагает максимальное содействие государственных институций семье в сложившейся ситуации, а также исчерпание всех возможных средств по изменению ситуации со стороны государства;
- процедура перед принятием такого решения преследует такие цели, как сохранение семьи, как единственно возможной благоприятной среды для жизни и развития ребенка, а также учет интересов ребенка и родителей;
- предприняты все возможные меры и использованы все средства по изменению ситуации, и такое решение является единственно возможным в данном конкретном случае;
- такое решение соответствует принципам, на которых основывается толкование ограничений права;
- решение принимается на основании комплексного изучения ситуации в семье, в том числе имеющегося домашнего насилия в отношении женщин, и с учетом соотношения прав женщин.
Статья подготовлена в рамках кампании «Комплексность ситуаций домашнего насилия и препятствия на пути его искоренения: право и правоприменительная практика».